Накануне отъезда из весеннего Крыма нам всё-таки удалось встретиться со старым нашим севастопольским товарищем по походам, чтобы совместно съездить в Бахчисарайский район и прогуляться по окрестностям Качи-Кальона. В прошлый раз мы там были, страшно сказать, лет десять назад! Вряд ли, конечно, горы сильно поменялись, но нас манил виденный на фотографиях в Сети пещерный храм во имя св. Анастасии Узорешительницы при возрождённом в 2005 году ските. Наш спутник в храме был и даже «брал» приуроченный к нему геокэшерский тайничок, но было это довольно давно, так что он тоже был не прочь проведать те места! И снова было пасмурное утро. Катер привёз нас на Северную, где у причала, украшенного задником из цветущего миндаля, уже ждал нас Саша. Спасибо Севастополю за то, что всегда дарит радостные встречи с друзьями!

Впрыгнув в автобус, мы поехали навестить Качи-Кальон — место давно знакомое и притягательное. Кроме величественных остатков пещерного монастыря, обещавших являть собой в пасмурности и тумане впечатляющее зрелище, нас очень интриговал недавно созданный очень необычный бисерный храм Святой Анастасии. И, забегая вперёд — интрига оправдалась — впечатление от посещения храма оказалось куда больше ожидаемого! А пока — мы вылезли из автобуса в Бахчисарае, не доезжая до автовокзала, так как не успевали к отправлению нашего следующего автобуса. Перешли улицу, и изрядно помёрзли на остановке в ожидании рейса на Синапное. Ветер, пронизанный холодной влагой, был в этот день не самым ласковым… Едва прибыв в Предущельное и купив в магазине мороженое, мы тут же в полной мере оценили красоты пасмурного дня. Над горами висел туман, скалы растворялись в синеватой акварельности, а домики вдоль дороги обрели лёгкий романтический флёр. Мы пошли по направлению указателя «Скит св Анастасии», и уже прошагали некоторое расстояние в горку — когда поняли, что выбрали слишком долгий путь. Зато нам открылись туманные красоты долины в окружении гор, с крышами домиков и свечкам ещё не успевших покрыться листвой пирамидальных тополей.

Мы выбрались на краешек скальных обрывов. Внизу извивалось заросшее лесом ущелье Таш-Аир, и кричали в тумане вороны. Можно было спуститься по тропке вниз, и поискать прямо отсюда выход к роднику. Наверное, будь мы вдвоём — так бы и сделали. И, как выяснилось позже, вышли бы как раз куда надо. Но Саша, как человек обстоятельный и к авантюрам в отличии от нас не склонный, решил не испытывать судьбу. Так что мы пошли вниз той же грунтовкой, имея возможность ещё раз полюбоваться туманным посёлком. И слегка развеселили местных бабушек у магазина, не преминувших отметить, как мы нарезаем петли по окрестностям.

Уже совсем скоро мы шагали по асфальтовой дороге под скалами к нижнему входу в ущелье Таш-Аир. По одной из версий это название можно перевести как «Камень отделился». И правда, у входа в балку можно увидеть огромный обломок скалы, который нависает над источником воды. Мы с удовольствием попили водички из этого родничка, и заодно помыли купленную на Северной молодую редиску. Досадно только, такое красивое и уютное, особенно в летний зной, место так некрасиво загажено — удобное место отдыха потихоньку превращается в помойку. Взгрустнув по этому поводу, мы не стали задерживаться, а углубились по круто взбегавшей тропке в ущелье.

Тут нас ждал тайничок, и мы, полазав по засыпанным листвой склонам, в конце концов отыскали его. А попутно — полюбовались диковатыми красотами зажатого скальными стенами мирка, где вполне можно было вообразить и непролазные джунгли, и авантюрные истории киношного толка. Могучие деревья заросли лианами, белые камни живописно громоздились вокруг убегавшей в недра ущелья тропы. Очевидно, той самой, что нырнула вниз с грунтовки на окраине посёлка. Если бы мы прошли по ней в глубину мрачноватого урочища, то среди скал и деревьев, у подножия обрыва, могли бы разыскать неглубокий, но высокий навес, под которым со среднего каменного века — мезолита (10-8 тысяч лет назад) — и до средневековья, обитали люди.

А потом была встреча с Качи-Кальоном. Огромный массив скалы плавал в тумане над нашими головами, но для начала нам следовало обогнуть её слева, чтобы попасть в скит св. вмц. Анастасии Узорешительницы на склоне горы Фыцки. Мы поднимались белой тропкой, которая вскоре украсилась бесконечным ожерельем из автомобильных шин. Сомнительное удобство — прогибающиеся под ногами высокие резиновые ступени… Но стоило представить, каково идти этой крутой тропой во время дождя — и рациональность дорожки из шин в наших глазах сильно возросла.

Эта часть ущелья оказалась неузнаваемой, хотя когда-то давно мы шли сюда из бахчисарайского Староселья и наверняка спускались через этот перевал! Но тогда тут ничего не было! Даже хорошей тропы. Хотя были мы здесь уже после возрождения скита в 2005 г. Теперь же мы с изумлением видели каменные ступени лестницы, плиты, иконы, кресты и клумбы с цветами и деревьями у дороги. И вышли на открытое плоское пространство, просторное, гудящее и кипящее строительной работой.

Здесь срыли часть гор, и продолжали срывать, и на получившемся пространстве росли здания. Да не просто банальные строения, а чудо-теремки, украшенные изображениями святых и замысловатыми узорами. Часть из этих построек располагалась на площадке меж скал, а часть — на самих скалах, этакими ласточкиными гнёздами прильнув к обрывам. Мы с удивлением разглядывали это подобие Шаолиня. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что фигуры святых — распечатки на плоттере, зато орнаменты вокруг них были самые что ни на есть рукотворные — мозаики, сложенные из камней, стекла и бисера! Вход в очередной маленький теремок, явно подсобного свойства, и вовсе блистал впечатляющих масштабов вышивками: тут были бисерные деревья, и даже целый бисерный тигр!

Вскоре отыскался и сам храм Святой Анастасии Узорешительницы. Мы постояли у дверей, ведущих в недра горы, разглядывая высеченное в скале изображение Святой. А потом открыли двери — и дружно ахнули.

Сперва холод и влажность не дали нам запечатлеть увиденное так, как оно бы того стоило. Объективы камер в тепле храма стремительно запотели, и мы, оставив попытки фотографировать, просто разглядывали открывшееся нам диво. А когда камеры немного акклиматизировались, а салфетка смогла удалить влагу с линз, даже смогли сделать несколько снимков фиш-аем, вместившим в кадр сказочную пещеру.

Надо сказать, что убранство храма мало походит на православные традиции. Скорее — всё вокруг напоминает индуистские или буддистские мотивы. Каждая деталь тут состоит из бисера, бусин, камешков, смальты, и она либо вышита, либо мозаично выложена, либо сплетена и связана из ниток и шнуров. Глядя на в обилии свешивающиеся с потолка гирлянды кистей, мы должны были поминутно напоминать себе, что находимся в Крыму, а не перенеслись каким-то невозможным образом в Индию. Саша, уже бывавший в храм Святой Анастасии, давно вышел наружу, и, наверное, мы изрядно испытали его терпение — никак не удавалось оторваться от разглядывания всех этих чудес и уйти…

У скита есть в Интернете свой сайт [http://skitanastasii.church.ua/o-skite/], где можно почитать об истории этих мест, начиная аж с VIII века. А днём основания возрождённого скита считаем 28 мая 2005г. «Нелёгким было начало: приходилось по 1,5 км. ходить за водой по горной местности, с канистрой за спиной, жить в землянках, поднимать стройматериалы по горной тропе на плечах и в руках. Но зазвучала молитва в этом святом месте и обитель начала благоустраиваться. При строительстве нашли кусок креста: знать, место намоленное. В пещере скалы монахи устроили храм во имя св. Анастасии Узорешительницы. Образовалась община, потянулись богомольцы.

Сама святая великомученица Анастасия не осталась равнодушной к своим чадам. По её молитвам Господь даровал источник вкусной и целебной воды прямо на территории скита. Источник сей освящён во Имя Софии, Премудрости Божией. Сегодня численность братии невелика, как и предполагает пустынножительство. Вместе со скитоначальником, игуменом Дорофеем, десять человек и до 20 человек трудников в летнее время. Руками настоятеля и братии украшается храм в византийском стиле. Среди многочисленных лампад ручной работы мы не встретим и двух похожих, каждая из них создана с молитвой, неповторима и уникальна...»

Дальнейший наш путь лежал — по Лениному желанию — в уже знакомую нам часть пещерного монастыря Качи-Кальон. Немного спустившись по лесенке из шин, мы свернули налево. Кругом плавал всё тот же лилово-серый туман — не густой, впрочем, так что окрестности хорошо просматривались, зато вдали, в щедро открывающихся с высоты перспективах, сгущалась очень художественная дымка. Через запёртую решётку мы заглянули в маленькую пещерную церковь св. Софии у тропы. Рядом в похожем громадном валуне тоже выдолблено большое помещение, внутри иконки, но двери открыты — можно зайти внутрь.

Тропа взбиралась всё выше. Скалы, испещрённые кельями монахов и причудливыми выветриваниями, от влажности были очень яркими, жёлто-охристыми, густо зеленела весенняя трава. И Лена, впечатлившись удачным ракурсом со скалами, травой и далёкой дымкой, ещё долго страдала от невозможности задержаться и сделать этюд. Но времени было мало, последний автобус уходил в районе четырёх часов — а мы планировали ещё подъём через Алимову балку на скалы Кызыл-Бурун. Мы там пока не бывали, и Саша обещал нас проводить к обрывами с роскошным видом на Качи-Кальон. Так что мы, экономя время и силы, не стали искать ни тайник у скита св. Анастасии, ни тайник на обрывах Качи-Кальона. Но к большому гроту — именуемым Четвёртым — всё же поднялись. Лена с Сашей некоторое время ждали там Андрея, пока не поняли, что он подниматься не собирается. Андрей снимал грот снизу, с тропы, и любовался, как выяснилось позже, возникшим откуда-то из-за скал шустрым козьим стадом. Козы паслись под гротом, и когда Саша, проходя мимо, деловито задокументировал их компанию на фотокамеру — дружно откликнулись на это проявление внимания, и очень потешно заспешили к нему — к несказанной радости наблюдавших эту картину Андрея и Лены.

В Качинской долине, на правом берегу реки Качи, на склонах огромного скального массива Качи-Кальон сохранились остатки средневекового сельского поселения и пещерного монастыря Качи-Кальон. В долине ещё с VI века располагалось поселение, просуществовавшее до конца XVIII века. При должном воображении и сейчас можно разглядеть очертания усадеб, во многих из которых были виноградные давильни. Всего их насчитывается около 120. Очевидно, население здесь интенсивно занималось виноделием. Рядом с поселением в большом гроте с родником в районе IX века возник монастырь, разрушенный, как полагают, монголо-татарами. В 1850 году в Качи-Кальоне был создан скит святой Анастасии. Источник в гроте стал местом паломничества, ибо его считали целебным. Старая церковь была восстановлена, возобновилось богослужение, а у дороги построена новая, тоже названная именем святой Анастасии. Закрыли монастырь в 1921 году. Сохранилось множество искусственных пещер, которые соединялись между собой террасами и лестницами, вплотную к ним примыкали деревянные постройки.

Спустились на дорогу мы той же тропой, что и поднялись. Низвергаться тропкой- сокращёнкой от грота ни у кого желания не возникло — Лена и Андрей помнили свой давний подъём на эту гору «в лоб». Он потребовал тогда воистину обезьяньей ловкости… Так что мы быстренько пробежали по тропе к дорожке из шин, и по ней добрались до асфальта. Дальше следовало перейти дорогу, перейти речку по мосту — и, миновав посёлок, углубиться по грунтовке в лес. Недружелюбный пёс, скакавший по обочинам и аккомпанировавший нам лаем, через некоторое время почему-то решил проявить дружелюбие, и пошёл вместе с нами в горку. Так нас стало на некоторое время четверо, и таким составом мы странствовали по лесу, и дорога радовала нас густо цветущими подснежниками, примулами и пролесками.

Алимова балка, сырая и тёмная, была в туманной сырости красива какой-то диковатой красотой. Здесь находится Алимова пещера, но вход в неё несколько десятилетий назад запломбировали. Старожилы рассказывают легенду, будто в пещере поселился дух Алима — крымско-татарского Робин Гуда, жившего в Крыму в первой половине XIX века. Это был последний из джигитов, с которыми русской власти пришлось считаться после присоединения Крыма к России. Он пользовался огромной популярностью и поддержкой среди татарского населения края. До безумия смелый и дерзкий, он отваживался вступать в открытую борьбу с небольшими отрядами войск…

Андрей захотел прогуляться по ущелью — туда, где в трещине меж скал картинно и пугающе висят над головами камни, под Алимов навес, где была найдена пещерная стоянка человека среднекаменного века (мезолита). Саша составил ему компанию, а Лена осталась ждать в том самом месте, где когда-то они с Андреем устраивали привал. Сейчас же Саша не одобрил идеи отобедать тут, ему хотелось простора и красот — и, вернувшись с экскурсии к висячим камням, наша группа направилась на гору Кызыл-Бурун, прозванную в народе Ступой.

Мы снова были втроём, наш нечаянный спутник отстал в дороге. Причём самым странным образом — бежал себе по тропе, потом вдруг подпрыгнул, взвизгнул, вздыбил шерсть на загривке, сделался задумчив и потерян, и в конце концов повернул назад. А мы шагали и шагали по тропе вверх. Некоторый напряг от набора высоты — и вот уже тропа, выполаживаясь, запетляла довольно милым леском. Вскоре мы вышли к краю обрывов.

Картинка впечатляла. Каменные изваяния над обрывами были слегка размыты акварельностью пасмурного дня. Белые камни оторачивали края плато ровненьким покрытием, по которому гулять и любоваться окрестностями было — одно удовольствие. Особенно когда выплыл из-за края плато могучий корабль Качи-Кальона, парящий в прозрачном море тумана… Здесь можно было уже и присесть для отдыха и созерцания. И мы присели, любовались, обедали, глядя, как мерцают вокруг акварельные картинки в прохладных тонах. Изысканно-сдержанный, утончённый в своём туманном колорите день давно уже перевалил за вторую половину. Пора было задумываться об обратной дороге.

Мы сфотографировались на память — и зашагали по тропе назад. Через лес плоскогорья, и потом — в недра Алимовой балки, и нежные цветки подснежников и пролесок прощально качали венчиками нам вслед. Близился к завершению заключительный день нашего весеннего крымского отпуска.

Мы очень удачно успели на автобус до Бахчисарая. И, как всегда, не заметили за беседой, как пролетела обратная дорога. Когда мы прибыли на Северную, уже совсем вечерело. И всё же Лена, не унимаясь, выпрыгнув из катера на Графской пристани, задалась целью найти-таки сюжет для прощального этюда. Андрей отправился пешком на автовокзал — покупать билеты в аэропорт на завтра. А галантный Саша попытался помочь Лене в поисках. Но Лене ничего из смеркающейся реальности не подходило, и она поняла, что только задерживает Сашу своими художническими капризами. Мы распрощались — с благодарностью к Саше за проведённый вместе день, и с надеждой на новую встречу. Теперь уже — летом.

Саша уехал домой, а Лена всё бродила по бульвару и у причалов. Зашла за забор разрушенного дома над яхт-клубом, полюбовалась цветением миндаля, мерцающего в сгущающихся сумерках. Позвонил Андрей, купивший билеты и начавший уже движение от вокзала к дому. И Лена, бросив явно безнадёжную свою затею, вздохнула с некоторым облегчением — и зашагала не спеша к Бакинском тупику. Она собиралась получить удовольствие от этой прощальной вечерней прогулки. Вокруг всё гуще делалась синева поздних сумерек — обожаемое Севастопольское время, населяющее уютные дворики и переулки романтикой и мечтой об иных временах и пространствах. И города, которые помнились, опять будто бы соприкасались гранями где-то на стыке реальности и фантазии. И уже чувствовалось, что совсем скоро мы непременно вернёмся сюда — в город, где живёт так много наших воспоминаний, впечатлений и любви…

На следующее утро нас ждал долгий путь домой. В девять выехали из Севастополя, потом немного томительное ожидание самолёта в жарком аэровокзале, полёт над облаками, и такси из Домодедово до Тулы — как ни колдуй, а меньше 12 часов дорога до дома не выходит. Но мы уже привыкли. Пройдёт пара месяцев и мы снова вернёмся в Крым: в мае нас ждал пленэр на Казантипе, а в июне — полноценный отпуск в Севастополе. С черешней, морем, пляжами и новыми открытиями!